Между прочим, у нас тоже есть собирательное название для людей. Мы, грачи именуем вас «человеческим посмешищем».
Новый роман Дианы Сеттерфилд я ждала. Во многом из-за того, что, в целом, мне понравилась «Тринадцатая сказка»; во многом из-за того, что, в любом, случае я получу удовольствие не только от живого языка, но и от того, что не смогу оторваться от книги. И вот, «Беллмен и Блэк» в моих руках.
На первых страницах романа мы встречаем Уилла Беллмена и именно с ним мы пройдем почти четыреста печатных страниц. Сразу скажу, что подоплека, изнанка или, если хотите, оборотная сторона понравилась мне гораздо больше, чем сам роман - хотя, согласитесь было бы глупо отделять их друг от друга.
Уильям Беллман фантастически удачлив. Он может сбить грача, он популярен у женщин, у него талант управленца и он делает на этом хорошие деньги. Во всем он молодец, ничего не скажешь. Но впервые сталкиваясь со смертью, он не может примириться с собой. И на протяжении повествования, когда герой будет сталкиваться с тем, что он не может решить/изменить, а в его случае это смерть, он будет оставаться наедине с собой, не зная что делать. Пытаясь забыться, Беллмен открывает новое дело, напрямую связанное со смертью, и здесь он опять на вершине. Проходят годы и терзающий себя Беллмен, прожив еще более чем десяток лет с прошедших событий, вновь встречается с незнакомцем, который может и не открывает всех тайн, но ставит Уильяма перед своего рода откровением. Настало время, когда уже можно умереть.
Диана Сеттерфильд ставит читателя перед занимательными проблемой, который еще будут заботить людей своего времени. Что есть человек? Что есть человек отвергающий память? Человек, который тратит себя лишь на то, что забыть? Тогда и случай с грачом становится не таким уж фатальным. Гораздо важнее остается вопрос, как быть человеку сами с собой. Автором сделаны, на мой вкус, достаточно точные аллюзии к грачам, которые, во многом, оказываются гораздо проницательнее людей. В том числе потому, что они «подбирают» и «сохраняют» истории. Отсылки к грачам всегда балансируют в ключе того факта, что они потомки Мысли и Памяти. Именно так, и одно без другого не представляется естественным. Хотя, все чаще забывая даже о своей выжившей дочери, Беллмен не осознает, что становит машиной, мертвецом, в котором лишь по какой-то нелепой случайности Мысль еще отбивает свой ритм.
Скажем прямо, это не По и не Диккенс, которые до сих пор, по крайней мере у меня, могут вызывать пучину эмоций. Но и Сеттерилд живет уже не в те далекие дни, и на обложке ее книги красуются отчетливые выдержки из литературных рецензий. Да, безусловно, это умелый роман; не могу назвать его многоуровневым, скорее многослойным и так далее. Что до действительного, то, как, по мнению Irish Independent, так и по моему более чем скромному, что у Дианы Сеттерфилд получается хорошо, так это «вплетать в ткань повествования столько интересных фактов».
Наверное, именно поэтому, от романа трудно оторваться.
А если говорить просто, о чем этот роман? Мне кажется, о человеке, который почему-то забыл, что он не всемогущ.